— Я наши билеты на море сдал, к нам сестра с семьёй отдохнуть приедет, — виновато признался муж. Катя разложила на кровати новые купальники — яркий коралловый с высокими плавками, элегантный чёрный с глубоким вырезом на спине, и детский по духу голубой в горошек. Рядом лежали пляжные туники, широкополая шляпа и новые шлёпанцы. Всё это великолепие ждало своего часа — через неделю они с Максимом должны были отправиться к морю. Два года. Целых два года они не могли позволить себе нормальный отпуск. То работа не отпускала, то денег не хватало, то ремонт затянулся. Но в этот раз всё сложилось идеально — отпуск одобрили, деньги накопили, и Максим даже решился на купе в поезде вместо привычного плацкарта. — Кать, нам нужно поговорить, — голос мужа прозвучал как-то особенно серьёзно. Катя обернулась. Максим стоял в дверях спальни, глядя на неё с виноватым выражением лица. Такой взгляд она знала — обычно он предшествовал неприятным новостям.
— Что случилось? — осторожно спросила она, складывая купальники обратно в шкаф. — Сядь, пожалуйста. Сердце учащённо забилось. Катя села на край кровати, а Максим тяжело опустился рядом. Молчание затягивалось, и она уже готова была к самому худшему — потеря работы, проблемы со здоровьем, долги… — Я наши билеты на море сдал, к нам сестра с семьёй отдохнуть приедет, — виновато признался муж. Катя моргнула. Слова будто повисли в воздухе, не желая укладываться в голове. — Что? — переспросила она, надеясь, что ослышалась. — Лена звонила. Говорит, что дети измотались после учебного года, а у неё отпуск только на две недели. Она уже купила билеты, хочет с детьми на дачу к нам приехать. Я подумал… — Ты подумал, — медленно повторила Катя, чувствуя, как внутри всё переворачивается. — И решил за нас обоих? — Кать, пойми, ей тяжело одной с двумя детьми. А мы можем к морю и в следующем году поехать. — В следующем году? — голос Кати повысился. — Мы два года копили на этот отпуск! Я купила столько вещей, мы заказали купе, я уже предупредила всех на работе… — Я знаю, знаю. Но Лена — моя сестра. Она так редко просит о помощи. Катя встала и принялась ходить по комнате. Руки дрожали от возмущения…
Катя ходила туда-сюда по спальне, как тигрица в клетке. Руки дрожали, лицо заливалось то жаром, то холодом.
— Так, значит, всё решено? — произнесла она, остановившись и глядя на мужа. — Ты уже всё отменил. Не спросив. Не обсудив.
— Кать, ну не обижайся так… Это же не навсегда. Просто планы чуть поменялись.
— “Чуть?” — мысленно вскрикнула она. — Чуть — это когда чай не тот купил. А это — нож в спину!
Она села обратно на кровать, но уже не так, как прежде — а с упрямо сжатыми губами и ледяным взглядом.
— Знаешь, что обидно? Не Лена. Не дети. И даже не море. Обидно, что ты не поставил меня ни во что. Что я, выходит, ничего не решаю. Просто так… приложение к твоей доброте.
Максим вздохнул и потёр переносицу.
— Ну что ты говоришь, а? Разве ты мне чужой человек? Просто я подумал, что ты сама поймёшь.
— Поймёшь? — в Катиной голове закрутилась карусель обид. — Я всегда “пойму”, “уступлю”, “подожду”. А меня кто поймёт?
Катя встала и пошла на кухню. Там, у плиты, ей было легче — руки нашли дело, и злость начала немного стихать. Она достала кастрюлю, нарезала овощи — пусть бессмысленно, но нужно было занять себя.
Максим стоял в дверях, не решаясь войти.
— Хочешь — езжай к сестре, — бросила она через плечо. — А я поеду одна. Билеты были на моё имя тоже. Найду поезд, куплю билет. Море — оно и без тебя море.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно.
Весь вечер прошёл в тишине. Катя смотрела в телефон, листала расписания поездов, а Максим зарывался в телевизор.
Ночью они лежали на одной кровати, но словно на разных планетах. Катя отвернулась к стене, спрятав лицо в подушку. Ей было не столько больно, сколько одиноко.
Наутро она проснулась рано.
Собрала волосы в пучок, оделась и поехала на вокзал — менять билет. Очередь в кассу тянулась, как змея. Но упрямство двигало ею сильнее, чем злость. Через час у неё был в руках новый билет — на поезд до Сочи, один, купейный, через два дня.
Дома Максим пил кофе, взглянув на жену украдкой.
— Ты правда решила ехать?
Катя молча кивнула.
— Одна?
— Лучше одна на море, чем с тобой в душной даче среди Лениных криков и “мам, я уронил котлету”.
Максим отвёл взгляд.
День отъезда
Катя стояла на перроне с чемоданом. В голове гудело. Было тревожно и волнительно. Впервые — одна. Без мужа, без подруг, даже без заранее забронированной экскурсии. Просто — она и море.
Проводник проверил билет, указал на купе. Внутри — чисто, уютно. Катя вздохнула и села у окна. Напротив — пусто.
“Вот и отлично”, — подумала она. Но уже на следующей станции в купе вошёл попутчик. Высокий, светловолосый мужчина, лет сорока, с рюкзаком за плечами.
— Добрый день. Я — Артём.
— Катя.
Он улыбнулся и, к её удивлению, оказался вежливым, не навязчивым и… каким-то настоящим.
В поезде
— А вы куда? — спросил он после ужина.
— В Лазаревское. Море, отдых, шезлонги, книжки.
— Один?
— Да.
— Смело.
Катя пожала плечами.
— А вы?
— Я — после развода. Решил сделать перерыв. Поймать баланс, как модно сейчас говорить.
Она кивнула. И вдруг поняла, как легко ей с ним говорить.
Весь следующий день они смотрели пейзажи за окном, шутили, обсуждали фильмы. У неё возникло чувство, будто они знакомы давно.
На одной из станций Артём купил ей пирожков с вишней. Она рассмеялась:
— Как у бабушки в детстве.
— Так и было задумано, — подмигнул он.
На море
Лазаревское встретило её жарким солнцем и солёным ветром. Катя сняла номер в небольшом пансионате — уютный, с балконом и видом на море.
Артём поселился в соседнем. Они случайно встретились на пляже уже на следующий день.
— Вы за мной следите? — засмеялась она.
— Я на интуиции, — пошутил он.
Катя смеялась и ловила себя на том, что вот уже третий день улыбается без причины. Они гуляли вечером по набережной, ели мороженое, сидели на лавке у прибоя.
В один из вечеров Артём спросил:
— А ваш муж знает, что вы тут?
Катя вздохнула.
— Знает. Но мы… как бы в паузе.
— Ясно.
Он не стал расспрашивать. И этим покорил её ещё больше.
Звонки из дома
Телефон молчал. Максим не звонил. Катя сама тоже не тянулась. Но на пятый день на экране всплыло: «Максим».
Она сбросила. А потом всё же перезвонила.
— Как вы там?
— Лена с детьми уже приехала.
— Поздравляю.
— Кать, мне… тяжело без тебя.
— Максим, ты сам выбрал. Я просто приняла.
— Когда ты приедешь?
— Не знаю. Может, позже. Может, совсем не вернусь.
Молчание. Долгое.
Потом он прошептал:
— Прости меня.
Катя положила трубку.
Разговор по душам
Вечером, сидя на пляже с Артёмом, она рассказала всё.
Про отпуск, сестру, отказ, обиду.
Артём слушал внимательно. Потом сказал:
— Ты — сильная. Многие бы смирились, остались. А ты — выбрала себя.
— Я и сама не знала, что могу.
— Знаешь. Просто раньше тебе не давали это почувствовать.
Он взял её за руку. Катя не отдёрнула.
Возвращение
Две недели пролетели, как сон. Катя загорала, читала, плавала. Артём был рядом, но не давил.
В последний день он провожал её до поезда.
— Я не хочу, чтобы это кончилось, — сказал он.
— Мне тоже жаль.
— А если я приеду? В ваш город.
Катя улыбнулась.
— Приезжай.
Дома
Максим встретил её на вокзале. Стоял с букетом и виноватым лицом.
— Прости. Я был дурак.
— Был.
Они ехали домой молча. Дача опустела. Лена уехала. Катя смотрела в окно.
Дома она села за стол. Максим налил чай.
— Я всё понял. Ты — не приложение к моим решениям. Ты — моя жизнь. Но я это осознал, когда потерял.
— Ты меня не потерял. Пока. Но если ещё раз примешь решение без меня — теряй безвозвратно.
Максим кивнул.
— А… Артём? — спросил он вдруг.
— Он был в моём отпуске. А дальше — как пойдёт.
Спустя месяц
Катя получила открытку.
“Катя, если ты не против, я приеду. Скучаю. Артём.”
Она держала открытку и смотрела в окно. Максим косился из кухни, не зная, что сказать.
Катя вздохнула.
Она наконец почувствовала себя хозяйкой своей жизни.
Часть 2. Решения принимаются сердцем
Катя держала открытку в руках, как будто от неё зависела вся её дальнейшая жизнь. Бумага чуть шуршала между пальцами, а сердце отбивало свой ритм — неуверенный, как перед прыжком в воду с большой высоты.
На столе остывал чай. Максим молча мыл посуду — аккуратно, тихо, как будто боялся спугнуть её мысли.
— Он написал, — произнесла Катя почти шёпотом.
— Я вижу, — кивнул Максим, не оборачиваясь. — Он приедет?
— Он спрашивает, можно ли.
— И что ты ответишь?
Катя не знала.
Внутренний разговор
Максим — надёжный. С ним — годы, привычки, традиции, общие соседи, дача, пасхальные куличи по бабушкиному рецепту. С ним было много хорошего. Но ещё больше — тихой обиды, недосказанности, того самого «потом», которое всегда отменяло её желания.
Артём — другой. Новый, светлый, лёгкий. С ним не было прошлого, но было то, чего не хватало: уважение, интерес, свобода быть собой. С ним она смеялась так, как давно не смеялась.
Но можно ли разрушить всё, что строилось годами, ради того, что только начинается?
Разговор с подругой
На следующий день Катя позвонила Тане — своей школьной подруге.
— Вот скажи мне, — начала она, — если у тебя в руках старый, надёжный чемодан, с замком, что клинит, но с которым ты прошла полмира, и вдруг — тебе дарят новый, блестящий, лёгкий… Ты что выберешь?
Таня рассмеялась:
— Я бы спросила: а зачем мне чемодан вообще? Может, пора идти налегке?
Они долго говорили. И в конце Таня сказала:
— Ты всегда была терпеливой. Даже слишком. Но теперь — время жить, Кать. Не для кого-то. Для себя.
Прибытие
Через три дня Артём приехал. Катя встретила его на вокзале — с цветами. Он увидел её и широко улыбнулся.
— Привет.
— Привет.
Они стояли несколько секунд, не зная, можно ли обнять, как раньше. Потом он всё же осторожно прикоснулся к её руке.
— Я снял квартиру на неделю. Не хотел навязываться.
— Правильно сделал, — кивнула она. — Мне нужно подумать.
Они гуляли по городу, сидели в кофейне, говорили обо всём — и одновременно молчали о главном.
С Максимом
Вернувшись домой, Катя застала Максима за ремонтом полки, которую он обещал сделать два года.
— Артём приехал, — сказала она.
— Я знаю, — ответил он, не поднимая головы.
— Мы просто гуляем.
— Я тебе верю.
— Ты не ревнуешь?
Максим посмотрел на неё. Его глаза были уставшими, но не злыми.
— Я ревную. Но не злюсь. Потому что знаю: сам виноват.
Катя села рядом.
— Почему ты всегда ждал, что я всё пойму, промолчу, уступлю?
— Потому что ты такая. Мягкая. Тихая.
— А теперь я изменилась.
— Я это вижу. И знаешь… мне такая ты даже нравишься больше.
С Артёмом
Артём был терпелив. Он не задавал лишних вопросов, не торопил. Они провели вместе три вечера — парк, кино, прогулки вдоль реки.
— Мне хорошо с тобой, — сказал он однажды. — Но я не хочу быть тем, из-за кого ты что-то рушишь. Я хочу быть тем, ради кого ты что-то строишь.
Катя замерла. Это было честно. Чисто.
— Мне нужно время.
— Я подожду. Только не слишком долго, ладно? Я не вечность. Я — человек.
Ночной сон
Ей приснилось, что она идёт по дороге — слева Максим, справа Артём. Дорога раздваивается. И каждый тянет её в свою сторону. Катя стоит и не может сделать шаг — ноги словно налились свинцом.
А потом она отпускает их руки — и идёт прямо. Одна. И вдруг — ей легко. Светло. Спокойно.
Решение
Утром Катя проснулась раньше всех. Сварила кофе, надела платье и вышла во двор. Села на лавочку и стала ждать рассвет.
К ней вышел Максим, в халате, с кружкой.
— Ты ушла куда-то?
— Нет. Я просто решила.
Он сел рядом.
— Я устала быть для кого-то «удобной». Устала ждать, пока кто-то заметит, что я тоже человек. Не дополнение, не функция, не домработница. А живая.
Максим опустил глаза.
— Я не ухожу к Артёму, — продолжила она. — Я иду к себе.
— То есть?..
— Я снимаю квартиру. Одна. Хочу попробовать. Пожить так. Послушать себя.
Максим не стал спорить. Он только кивнул.
— Я всё равно тебя люблю. Но, может, тебе правда нужно это.
— Мне — нужно. Без «может».
С Артёмом. Финал встречи
Она встретилась с Артёмом у его квартиры.
— Ты уезжаешь?
— Да. Я понял, что тебе нужно не «море» рядом, а — воздух.
— Я не возвращаюсь к Максиму.
— Но и ко мне — не идёшь.
— Пока — нет.
Артём вздохнул.
— Знаешь, ты — очень настоящая. Редкая. И если ты когда-нибудь решишь, что хочешь строить что-то — не «вместе» от страха быть одной, а по любви, по честности… Я рядом.
Он поцеловал её в щёку.
— Пока, Катя.
Одна. Но не одинока
Через неделю Катя переехала в новую квартиру. Маленькая, но светлая. Без напоминаний, без прошлого.
Она купила себе зеркало в полный рост, новые занавески, записалась в йогу и танцы. На холодильник прикрепила записку:
“Ты имеешь право выбирать. Всегда.”
И каждое утро она просыпалась с лёгкостью. Была ли это свобода? Может быть. А может — начало новой главы.
Часть 3. Вокруг да внутри
Прошло три месяца.
Катя жила одна. Это было и страшно, и упоительно. Она впервые не ждала, что кто-то скажет: «убери, выключи, подай». Она впервые делала кофе не «на двоих», а только для себя. И это оказалось вкуснее, чем она думала.
Раннее утро и крики чаек
На выходные она ездила к реке. Сидела с книгой на берегу, смотрела, как в небе кружат чайки. И однажды ей вдруг подумалось:
— А может, и не к морю я тогда так стремилась? Может, просто хотела сбежать туда, где меня никто не будет трогать?
Этот вопрос эхом отозвался где-то в груди. Катя вздохнула. И улыбнулась самой себе.
Звонок из прошлого
В воскресенье утром зазвонил телефон. Номер был незнакомым. Она чуть поколебалась, потом ответила:
— Алло?
— Катя? Это… привет. Это Лена. Сестра Максима.
Катя удивлённо замолчала.
— Привет.
— Я… Я не знаю, с чего начать. Мы… мы же тогда вас с отпуском сорвали. Я хотела извиниться. Тогда, в июле. Но Максим просил не лезть.
— Уже прошло, — мягко ответила Катя. — Жизнь всё сама расставила.
— Я просто… хотела сказать спасибо. Знаешь, ты всё время была такой тихой. А оказалось — сильной.
Катя рассмеялась.
— Спасибо, Лена. Это важно.
Они ещё немного поговорили. Простые слова. Но в них было — многое. Особенно для Кати. Её наконец начали видеть.
Флэшбэк: её первое одиночество
Катя вспоминала своё детство.
Мама — строгая, вечно занятой. Папа — в отъездах. Маленькая Катя играла одна. Лепила из пластилина человечков и разговаривала с ними.
— Привет, меня зовут Катя. А тебя как?
И маленький человечек из пластилина отвечал ей добрым голосом. Катя чувствовала себя не такой одинокой. И тогда она обещала себе: когда вырасту, рядом всегда будет кто-то живой, настоящий. И всё сделает по-другому.
Только вот, выйдя замуж, она вновь оказалась одна. Только уже с живым, но молчащим человеком рядом.
Новая встреча
В начале осени Катя пошла на курсы французского. Не для работы, не «надо», а потому что ей вдруг стало интересно, как звучит слово «любовь» на других языках.
На первом занятии преподаватель — женщина с ярким шарфом и добрыми глазами — задала вопрос:
— Pourquoi êtes-vous ici? Зачем вы здесь?
Кто-то сказал: «для карьеры», кто-то — «путешествовать».
Катя замялась. Потом сказала:
— Чтобы услышать себя на новом языке.
Преподаватель кивнула, как будто поняла больше, чем было сказано.
Тот, кто смотрел дольше остальных
На занятиях был мужчина. Олег. Лет сорока пяти. Седина на висках, внимательные глаза, лёгкая улыбка. Он редко говорил, но когда говорил — его слушали.
После четвёртого урока он догнал Катю у выхода:
— Извините… вы очень красиво произносите «liberté». Свобода.
Катя засмущалась:
— Спасибо. Я и пришла ради неё.
— У вас получается.
Он проводил её до остановки. Поговорили. Потом — ещё раз. Потом он предложил кофе.
Максим снова рядом
Однажды вечером на экране телефона — снова имя «Максим».
— Привет, Катя. Не волнуйся. Просто хотел спросить… Ты счастлива?
Она замолчала. А потом честно ответила:
— Я учусь быть.
— Я рад за тебя.
— А ты?
— А я… Живу. Тоже учусь. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить — не как жена и муж, а просто… люди, я рядом.
— Спасибо.
Она положила трубку. И поняла — в груди не кольнуло. Не сжалось. Просто стало спокойно.
С Олегом
С Олегом всё шло медленно. Он не вторгался в её мир. Он ждал, приглашал, интересовался. Он не говорил: «Ты моя», он говорил: «Ты — ты».
— Я не прошу тебя забыть своё прошлое, — сказал он однажды. — Но хочу быть частью твоего настоящего.
Катя смотрела на него и впервые за долгое время чувствовала, что может довериться.
Неожиданная записка
Вернувшись как-то домой, Катя нашла под дверью маленький конверт. Внутри — фотография. Она с Максимом, на берегу Волги, лет семь назад. Оба смеются, брызги воды, солнце.
На обороте — рукой Максима:
«Спасибо, что была тогда. И за то, что не осталась сейчас. Это дало мне шанс стать лучше».
Катя долго сидела с фотографией. Улыбалась и плакала. Прощание не всегда — боль. Иногда — свет.
Финал. Выбор не между людьми, а между собой и собой
Катя стояла у зеркала. На ней было синее платье, купленное не для кого-то, а для себя.
Она посмотрела на своё отражение и тихо произнесла:
— Я выбираю тебя. Себя. Такую, какая я есть. С мечтами, страхами, любовью, ошибками. И с правом на счастье.
В кармане завибрировал телефон — сообщение от Олега:
«Сегодня идеальный вечер, чтобы смотреть на звёзды. Возьмёшь с собой своё новое платье?»
Катя улыбнулась. И ответила:
«Да. И своё новое сердце тоже возьму».
Эпилог
Позже, в кафе на крыше, она сидела с чашкой чая, под пледом. Рядом — Олег. Молчали. Смотрели на звёзды.
И Катя подумала:
«Сначала я хотела на море. А теперь — я как море. Широкая, свободная, глубокая. И в этом — моё счастье».
